Подвариант: ситуация, когда про загробную жизнь чётко знает конкретно герой. Но реагирует на смертную перспективу по-прежнему. Тут, однако, это может быть объяснено инертностью мышления.

«Досье Дрездена» одно время казались похожими на это, пока автор не отделил чётко призраков от душ. «Призрак» — то, с чем работают некроманты, не более чем осколок былой личности; «душа» — подлинная суть человека, отправляющаяся после смерти неизвестно куда, что позволяет героям по-прежнему бояться этой самой смерти.

Хотя мне, как не-расисту и с детства под действием советской научной фантастики вскормившему в себе информационный подход к проблемам сознания, такое разделение всё же кажется несколько странным — что в «Досье Дрездена», что в ГП-фанфике Юдковски. «Призрак» же свободно проходит тест Тюринга, и вообще, откуда мне знать, кем я окажусь после смерти: «призраком» или «душой»? Каким бы тупыми или инертными не были «призраки», вряд ли они превосходят в этом стареньких маразматичных пенсионеров, а тех никто не обвинял в отсутствии «самосознания». По идее, если меня собираются распилить на две самостоятельно мыслящие сущности, то я должен на всякий случай подстелить им обеим соломки, даже если констатировано, что одна из сущностей будет раз в десять «толще» другой.

Если верить Брониславу Малиновскому, среди меланезийцев распространено поверье о существовании двух разновидностей посмертных человеческих духов — добрых «балома» и злокозненных «коси». «Коси» часто остаются после смерти колдунов, например. Но интересно, что после смерти человека может остаться и то, и другое одновременно.

На землю и на тот свет?

И что есть «интересность»?
Комфорт физический? В Раю обычно с этим порядок. Комфорт развлекательный? С этим хуже, но современные авторы, если уж удосуживаются более или менее подробно прописать загробное бытие, обычно решают и эту проблему. Наконец, в «Теневом Дозоре» Шушпанова у умерших Иных были даже свои аналоги интернет-кафе и видеоигр, что не мешало автору подпустить густой намёк, будто бы это бытие лишено смысла.
Почему?
Потому что кончились кулуарные игры Света и Тьмы? Но большинство людей на Земле никогда не было вовлечено в них, да и из Иных не все увлекались этим. Потому что вкус клубники чуть-чуть слабее нормального? Мне не понять, какое это имеет значение, да и не понять, зачем Сумрак создал подобную несовершенную эмуляцию — разве что специально подталкивая Иных не засиживаться в комнате ожидания? — но, судя по тексту, ослабленность ощущений не была столь уж велика, герои довольно быстро забыли о ней.

Поневоле приходишь к выводу, что «интересность» для авторов этих рассуждений — это собственно Серьёзные Проблемы и мужественное их преодоление. Но, во-первых, будь это правдой, это превращало бы бытие в логическую ловушку, лишая смысла любую из половин уравнения. Во-вторых, это потенциально смертельно, ибо почти любая Серьёзная Проблема имеет ненулевую вероятность тебя уничтожить, выведя тебя из графика.

Впрочем, эту задачу можно решить, введя класс несмертельных Серьёзных Проблем — как в мелодраме. К примеру, в «Звёздной Тени» Сергея Лукьяненко описывается галактическая система телепортационных врат, соединяющая тысячи миров, все жители которых благодаря оным вратам бессмертны — и, в случае смерти или прохождения через врата, материализуются в том мире, который больше соответствует их подсознательным желаниям — но тем не менее там существуют Серьёзные Проблемы, включая опасность навсегда расстаться с важным для тебя человеком, если твои или его неучтённые подсознательные желания разнесут вас в разные углы Тени. Но, что характерно, жизнь в Тени также прописывалась автором как «словно бы не вполне имеющая смысл» — опять же, не из-за отсутствия ли смерти?
Возникает замкнутый круг:
— чтобы считать бытие осмысленным, нам требуются Серьёзные Проблемы;
— если кто-то пытается предложить нам на роль Серьёзных Проблем нечто философское, азартное или романтичное, мы тут же поправляемся: «Нет, вообще-то под Серьёзными Проблемами мы имеем в виду только то, что может угрожать кому-то исчезновением»;
— то, что может с ненулевой вероятностью угрожать исчезновением, рано или поздно приведёт к исчезновению, а в этом ничего хорошего определённо не будет.
Замечу также, что подобный взгляд на бытие вполне характерен для писателей. Творческим личностям необходимо поддерживать в своих произведениях динамику, драйв, для чего необходимы Высокие Ставки.
Но так ли этот взгляд характерен для обычных смертных?

Няшность и скука на протяжении долгого времени слабосовместимы в одном сознании. Либо одно, либо другое со временем исчезнет — перестанет замечаться.
Если няшность, что бы это ни было, настолько велика там, что перевешивает скуку и другие негативные факторы — тогда неясно, к чему приземлённое отношение иных персонажей к загробному миру.
Но это сомнительно.
Эстетика не смягчит пытку раскалённым оловом. Негативные ощущения вообще имеют тенденцию быть сильнее позитивных.

Почему?
Во-первых, мы говорим не о ком попало. «Хэнк знает о Вас всё. Он знает Вас даже лучше, чем Вы сами знаете себя». Во-вторых, если принять утверждение о невыполнимости этого за истину, то получается, что существование человечества бессмысленно вообще, ибо: 1) решение всех проблем якобы приведёт рано или поздно к всеобщей скуке; 2) сохранение проблем человечества в их текущем виде — при наличии возможности их отменить — в моральном смысле равнозначно соучастию в тысячах убийств и иных преступлений.
Компромиссный путь?
Смягчение проблем?
Теоретически он возможен, но всегда рассматривался мною не более чем паллиатив. Кроме того, это скользкий путь. Как писал Юдковский, вспоминая свой рассказ о встрече трёх культур со взаимоисключающими этическими взглядами: «Я нерешительно подобрался к ответу "Нормально иметь немного боли и страдания, просто они должны иметь больше смысла, чем в нынешнем состоянии дел"; но я хорошо понимал, что это может быть просто точкой зрения такого жителя двадцать первого века как Элизер Юдковский — и, что когда большая часть боли будет сведена к нулю, дети наших детей могут просто пожать плечами и уничтожить оставшуюся часть». Компромиссный путь, путь сохранения проблем в урезанном виде к тому же выглядит поражением, нашим проигрышем перед собственной амбивалентной натурой: как будто мы не можем просто решить делать по утрам гимнастику, и мысленно каждый раз обещаем себе за это «Сникерс».

Есть мнение, что они тогда будут уже совсем не они — или не будут вообще. Кроме того, я не понял, Бог хочет вознаградить своих верных сторонников или просто коллекционирует маргаритки?

Издеваться друг над другом в мире бессмертных чревато ранней или поздней расплатой в том же роде. Нет, в мире бессмертных все будут широко и по-американски друг другу улыбаться.

О чём я и говорю...

Переделегирование проблемы Неопределённому Будущему.
Кто-нибудь помнит, какой смайлик означает безнадёжный саркастический смех?..

Будь это правдой, картина «фигня в настоящем и счастье в прошлом» была бы перед глазами у всех, меж тем как молодые реже разделяют упомянутый выше пессимистический настрой. В чём-то их пессимизм сильнее — ярче и яростней — но это экстровертированный пессимизм, направленный вовне пессимизм, гнев на структуру бытия и на демиурга. Зачастую это приводит к направлению мортидо вовнутрь, но сие является не выражением ненависти к своему существованию как таковому, а скорее проявлением неприязни к внешнему бытию.

С возрастом же — на фоне упадка сил — пессимизм смягчается и перетекает вовнутрь, утомление вызывается уже не столько конкретными внешними аспектами бытия, сколько бытием в целом. «Ах, я не знаю, кто виноват, да и не волнует меня это, но я устал от всего. Даже будь Вселенная раем, мне бы всё равно захотелось отдохнуть от неё».

Кроме того, сторонником бессмертия является Юрий Нестеренко, посвятивший часть одного из своих околофилософских эссе рассмотрению того, насколько ужасно детство и насколько напрасно все воспевают его «золотую пору». Очевидно, это говорит об отсутствии корреляции между «сильной памятью на хорошее» и «жаждой бессмертия».

Я бы не хотел в нём участвовать.

Думаю, это можно было бы пресечь, но ни к чему. При обмене «весточками» скупого информационного формата разлука будет лишь тягостнее.

Противоречит, конечно.
Но я и не утверждаю, что указанные мною эффекты непременно помешают бессмертию. Просто бессмертие — задача не только биологическая, но и психологическая. Тем не менее, разрешимая.

Правда?..
Вынужден в таком случае признаться, что меня изрядно удивило приведение этого «факта» несколькими постами выше. Я-то всегда полагал его не более чем краснобайским присловьем, пришедшимся кому-то к слову при разговорах о Золотой Поре Детства.
Человек склонен помнить преимущественно хорошее?
Откуда же тогда убеждение, что цыгане всегда обманывают, и что южанам нельзя доверять? Что евреи вечно себе на уме, и что при встрече ночью с чернокожим на улице американского города лучше перейти на другую сторону дороги? Почему человек, однажды ограбленный на улице, долгие годы после этого ходит с шокером — и при случае пускается в долгие рассуждения о том, «как тонок лоск цивилизации, слетающий с нас под легчайшим давлением обстоятельств»? Откуда вьетнамские, афганские и чеченские синдромы?

Те, над кем будет произведён подобный эксперимент, едва ли будут нам благодарны.
Впрочем, тут троп «Нечеловеческая психология» может проявить себя во все поля.